Вне сборников

Непредметная какая-то скука: Чашки с кофе здесь не причём, Сигаретный дым, сигарета Продолженьем руки, как лучом, Упирается в бесконечность, Не встречая линий лица; Я сижу у окна в кофейне, За окном — моя пустота. Тишина — стойкость губ, Если некому говорить? Тишина — стойкость губ, При желаньи кого-то любить, С безысходностью от желания. Тишина — зимний плен, Золотого молчания сказка. Тишина — неизбежность, Молчание — ласка. Стол стоит на полу, На полу стоит стул, Я на стуле сижу, Я не вижу скул — Через стол — Пустой стул. За окном бесконечность тешется, За окном — играется отражением: В бесконечности — бесконечность Каждой каплей дождя забавляется. Я сижу за столом. Мысли кружатся, По кольцу пробегают, до выдоха. Заалел белый пепел, занервничал, Успокоился — мысли тужатся... Тишина — глоток неизвестного, Затаилась на каждой капельке, Как на каждой звезде неба тёмного. Всё вокруг замолчало, ласкается. За спиной колокольчик голосом Обозначил конец молчания, Загудели вокруг люди праздные, Потекло по стеклу волшебство: Капля верхняя, пробуждённая, Соскочив, подбежала к другой, Вместе к третьей, а там — и четвёртая Каплю пятую зовёт за собой. Всё окно, замерев, и оживши, Паутинкой себя возомнив, Будто дышит, будто качается, Силуэт-отраженье свершив. И неловок мой взгляд, И неловок мой слог. Запинаясь, мысли летят. Сигарету — за спину, вбок. Чтобы глаз не терять, Чтоб успеть приобнять, Сигарета отправлена вбок. Ты стоишь, и неловок — слог. Где теперь всего бесконечность? Пред глазами изгибы лица. Вечер будет похожим на вечность, А всего-то пройдёт два часа. И не познаны скулы, ресницы, И не сказано множество слов, Циферблат обозначил границы, Стрелки сжали защёлки оков. Вот такая странная разница: Я с тобой, и я без тебя. В одиночку — пустой в необъятности, А с тобой всё-конечность терпя...